Искусство эвритмии, сделавшее свои первые шаги в начале ХХ века, в эпоху радикальных общественных, политических, художественных преобразований, возникло закономерно из потребности к переосмыслению, к духовному обновлению всех видов искусств, в том числе и искусства движения. Как практическое следствие антропософии, духовной науки, созданной Рудольфом Штейнером, эвритмия, вот уже сто лет уверенно доказывает свою жизнеспособность.
«Эвритмия есть зримая речь, зримое пение», — в этих словах Р. Штейнер дал краткую и содержательную характеристику новому искусству танца. В них заключено также ценное указание для восприятия эвритмии, к которой нельзя подходить с привычными навыками и суждениями. Здесь воспринимающие органы как бы обмениваются ролями. Глаз становится «слышащим», ухо — «зрящим». Зритель не только слышит музыку или речь, он также видит в удивительном танце эвритмистов то, что обычно ускользает от восприятия, что происходит в самом человеке, когда он говорит или поет.
Как обновление древних храмовых танцев мыслилось новое искусство движения, ибо принципом храмового танца было насыщение жизни силой слова — звучащей из гармонии сфер и наполняющей мир мудростью. В наибольшей чистоте она отражается в речи, несколько абстрактно выражает себя в пении, «овеществляется» в инструментальной музыке. Эта мудрость мирового Слова высвобождается в эвритмии, когда соответствующим образом приводится в движение все тело человека. «Все, что только может быть включено в мир, — писал Р. Штейнер, — обнаруживается в какой-нибудь форме в человеке. Человек — действительно маленький мир, микрокосмос внутри большого мира — макрокосмоса. То, что берет эвритмист для исполнения, есть сплетение нераскрывшихся, непроявленных сил в органической системе человека, которые всегда действенны, когда мы говорим или мыслим. Приводя эти силы к целостному внутреннему переживанию, эвритмист претворяет их в пластически оформленное движение, которое дает возможность непосредственно созерцать законы творящих сил космоса, природы, человека».
Андрей Белый писал: «Видал эвритмию (такое искусство возникло); в нем знание шифров природы; природа осела землею из звука; на эвритмистке червонится звук; и природа сознания — в нем; и эвритмия — искусство познаний; здесь мысль льется в сердце; а сердце крылами-руками без слов говорит...» (Глоссолалия)